(1755-1842)

Автопортрет с дочерью

Справедливый критик назвал эту талантливую женщину «художником красоты и ее воплощения». Она имела доступ в высшие аристократические круги, была принята при дворе и писала портреты членов императорской семьи. Свой автопортрет она подарила Петербургской Академии художеств, почетным членом которой стала в 1800 году.

Мария Луиза Елизавета родилась в семье малоизвестного художника Луи Виже. С юных лет она проявила недюжинные способности к рисованию. Получив начальное образование дома, в десятилетнем возрасте была отдана в женский монастырь. Обладая замечательной памятью, училась хорошо и легко. Наставниц восхищали ее приятный голос и абсолютный слух. Одного не могли простить Луизе – она постоянно рисовала портреты своих подруг и служительниц монастыря. Отца же радовало это наследственное пристрастие, и он постарался устроить ее ученицей к Габриэлю Бриору, известному художнику, академику живописи и историку искусства.

Художественный вкус и наблюдательность девушки сочетались с твердостью характера и необыкновенной работоспособностью. Она копировала знаменитые полотна в Лувре, писала с натуры, брала уроки у известных живописцев. В пятнадцатилетнем возрасте Луиза получила первые заказы, в 1774 году стала членом Академии св. Луки. К этому времени она лишилась самого дорогого человека – отца…

Мать горевала недолго и вскоре вышла замуж. Отчим проявил явное неравнодушие к хорошенькой падчерице, и отношения в семье, конечно, не сложились. Вскоре Луиза стала женой Жана Лебрена – художника, реставратора и торговца картинами. Работая, она не бросала занятий в Лувре, совершенствуя свое мастерство. Возрастающая известность открыла для Луизы многие двери. Ее пригласили ко двору, где художница произвела хорошее впечатление на королеву Марию-Антуанетту. В 1778-м Луиза написала первый ее портрет.

Частое общение сблизило двух женщин на целое десятилетие. Они нередко проводили время на природе, путешествовали по ближним и дальним окрестностям Парижа, вместе музицировали, развлекались. В свободное от общения с высочайшей покровительницей время Луиза написала десятки портретов. За картину «Мир приносит благоденствие» она в 1783 году получила звание академика Королевской академии художеств, что дало ей право выставлять свои произведения в салоне Версаля. Слава художницы вышла и за пределы Франции – нередко заказчики приезжали из-за рубежа.

В конце 1770-х у Луизы Виже-Лебрен родилась единственная дочь Жюли. За несколько недель до свержения монархии она с девочкой уехала в Италию. С мужем, оказавшимся кутилой и мотом (неудачливый художник, он тратил все, что зарабатывала своим искусством жена), ее дороги давно разошлись…

Чужая страна приняла Луизу гостеприимно. Ей присваивались звания академика в академиях Пармы и Болоньи. В 1790 году она написала свой автопортрет для знаменитой картинной галереи Уффици – лишь немногие из художников удостаивались такой чести! А дальше ее ждала Австрия. В Вене художницу, близкую к Марии-Антуанетте, встретили особенно тепло. Три года провела она в этом приветливом городе. Здесь застала ее трагическая весть о гибели французской королевы…

Лестные отзывы о творчестве художницы давно достигли Петербурга. Русские поклонники этой красивой, талантливой женщины, которая, как истая парижанка, знала толк в туалетах и писала изящные портреты, всячески уговаривали ее приехать в Северную столицу.

В 1795 году Виже прибыла в Россию, где жила и работала более шести лет. И совсем не случайно, желая познакомиться с очаровательной и остроумной женщиной, в мастерскую на Фонтанке так стремились представители аристократии и служители искусства. Тонкий психолог, она даже за время непродолжительного общения умела прочувствовать и раскрыть характер собеседника.

Вскоре после приезда в Петербург Виже-Лебрен направилась в Царское Село. Большого труда к тому, чтобы добиться представления императрице, ей прикладывать не пришлось: об этом позаботились влиятельные сановники. Встреча с государыней прошла вполне благополучно. Но хотя Екатерина II и обронила фразу о том, что художница может жить в Царском Селе, во дворце ее все-таки не поселили. По-видимому, рассуждают искусствоведы, на самом деле Екатерина была вовсе не заинтересована в ее близости.

В своих воспоминаниях сама художница подчеркивала:

«Зубов (один из последних фаворитов стареющей Екатерины. – Авт.) меня не любил. Его недоброжелательство ко мне проявилось и в другом случае: меня посещали буквально толпы желающих посмотреть как на портрет великих княжон, так и на прочие мои работы. Поскольку я не хотела из-за этого терять время, я назначила воскресное утро для посещения моей мастерской, так как я всегда это делала во всех странах, в которых жила… Зубов, который определенно не мог понять, что люди посещают художника для того, чтобы видеть картины, сказал в один прекрасный день императрице: «Посмотри, государыня, у г-жи Лебрен тоже свой двор, вероятно, у нее назначаются свидания…»

Сама императрица сообщала в Париж одному из своих друзей:

«Приехала сюда г-жа Лебрен. Она претендует на то, чтобы считаться ученицей Анжелики Кауфман… Последовательница Анжелики ради первой пробы начинает писать великих княжон Александру и Елену… Г-жа Виже-Лебрен заставляет обеих скорчиться на диване, сворачивает шею младшей, придает обеим вид мопсов, греющихся на солнце… Одним словом, не хватает не только сходства, но обе сестры так обезображены, что есть люди, которые не могут разобрать, которая старшая, а которая младшая. Сторонники г-жи Виже-Лебрен превозносят все это до небес, но, по-моему, это очень плохо… Нужно было просто копировать госпожу Природу, а не выдумывать обезьяньи ужимки…»

Портрет княжон не был единственной причиной, вызвавшей неудовольствие Екатерины. По рассказам современников, императрица обошлась довольно резко с женой Александра, великой княгиней Елизаветой, появившейся на балу в модном платье, придуманном для нее художницей и якобы похожем на ночную сорочку. Не могла нравиться Екатерине и толпа поклонников Виже-Лебрен, которой постоянно была окружена очаровательная француженка.

В родной Париж Луиза вернулась в 1801 году. Но, видимо, неопределенная ситуация во Франции навела ее на мысль о преждевременности возвращения. Она вновь собралась в дорогу и еще семь лет прожила в Англии, Голландии, Швейцарии.

Последние тридцать три года жизни художница провела на родине. Занималась не только живописью – писала воспоминания, подытоживая непростую жизнь… 662 портрета, 15 пейзажей, 16 тематических картин – итог ее работы. Часть полотен утеряна, но большинство хранится в многочисленных музеях, галереях, частных коллекциях разных стран.