Мари д’Агу |
Великие личности - Знаменитые француженки |
(1805-1876) На одном из парижских вечеров зимой 1833 года Ференц Лист познакомился с графиней Мари д`Агу. Дочь французского эмигранта виконта Флавиньи, эта красивая холодная блондинка была весьма высокого мнения о своем уме. Еще она гордилась тем, что стареющий Гете гладил ее белокурые волосы, когда она была еще девочкой. Уже в десятилетнем возрасте Мари привлекала всеобщее внимание умом и красотой. А когда она подросла, вокруг начала толпиться целая армия поклонников, к числу которых принадлежали и английский посланник Вильям Лэм – супруг скандально известной возлюбленной Байрона, и писатель Шатобриан. Став общепризнанной светской красавицей, Мари вместе с матерью из родного Франкфурта переселилась в Париж, где число ее воздыхателей только увеличилось. Один из современников описывал ее как статную женщину высокого роста, с длинными, уже рыжеватыми волосами, большими мечтательными глазами и белой бархатной кожей. Однажды ее сравнили с известной в ту пору петербургской красавицей. «Как можно сравнивать русскую кожу с белым французским атласом?» – тут же возмутился какой-то поклонник. Будучи высокообразованной, графиня Флавиньи обладала недюжинным музыкальным талантом, свободно разбиралась как в немецкой (ее мать была дочерью немецкого банкира), так и во французской литературе. Мари писала и сама, печатаясь под псевдонимом Даниэль Стерн. Ее очарование и элегантность, многочисленные связи среди нужных людей и модный салон привлекали к себе всеобщее внимание. Но – странное дело! – никто не предлагал графине руки и сердца в вечное пользование. Впрочем, сама Мари долго оставалась равнодушной к ухаживаниям и комплиментам. Поговаривали о ее симпатии к пожилому генералу Лагарду, обладавшему французским лоском, но тот поспешно уехал, так и не сделав предложения графине. А Мари в двадцать три года вышла замуж за человека нелюбимого, хотя и вполне достойного – графа д`Агу, который был старше ее на двадцать лет. В этом браке родилось трое детей, но, к удивлению окружающих, красота графини из-за этого обстоятельства не поблекла: она по-прежнему блистала в свете и первенствовала на балах, где появлялась в фантастически роскошных нарядах. …Стройный и худой, с бледным мраморным лицом и высоким лбом мыслителя, композитор Ференц Лист сразу же производил на людей впечатление человека необыкновенного. Дамы наперебой ухаживали за этим «Паганини фортепиано», как называли Ференца в обществе, и даже его простое происхождение не могло помешать успехам молодого человека. Он родился в семье смотрителя графской овчарни Адама Листа, талантливого музыканта-самоучки. Под руководством отца младший Лист в пятилетнем возрасте поражал окружающих искусной игрой на фортепиано. Позже в Вене и Париже его учителями были знаменитые композиторы Карл Черни и Антонио Сальери. Лист бегло читал и говорил на нескольких европейских языках, прекрасно знал литературу, искусство, историю. Его гастрольные выступления сопровождались неслыханным успехом и снискали ему славу первого пианиста мира. К сонму его горячих поклонников причисляли себя писатели Альфред Мюссе и Жорж Санд, многие другие европейские знаменитости. «Лист сделался настоящим божком, на алтарь которого женщины нередко приносили свою стыдливость, честь и репутацию», – так говорили об этом венгерском чуде. Мари была на шесть лет старше Листа и помнила его еще юношей. Тогда он не произвел на нее особого впечатления. Теперь же Ференц явно заинтересовал ее, так и не изведавшую до сих пор настоящего чувства. В конце концов Мари, оставив мужа, уехала с композитором в Швейцарию. «Если хотите описать историю двух счастливых любовников, то выберите берег озера Комо, – с восторгом писал Ференц одному из друзей. – Никогда еще небо не сулило мне столь благословенного уголка на земле. Очарование любви должно там действовать с удвоенной силой. Представьте себе идеальный образ женщины, небесная прелесть которой внушает благоговение, а рядом с ней – юношу, который верен и счастлив не в меру… О, вы, наверно, уже догадываетесь, как зовут эту любовную парочку!» Весной 1835-го графиня оплакивала смерть свой шестилетней дочурки Луизон, и растроганный Лист утешал ее как мог. Композитор даже попытался узаконить их отношения, но Мари в сердцах резко возразила ему: «Графиня д`Агу никогда не станет мадам Лист!» Глубоко задетый, Ференц смирился. Восемнадцатого декабря того же года у Листа и Мари д`Агу родилась первая дочь – Бландина. Счастливый отец отпраздновал рождение «кудрявой блондиночки» фортепианной пьесой «Женевские колокола»… И все-таки «незаконность» его отношений с любимой женщиной заставляла страдать религиозного композитора. В начале следующего года была основана Женевская консерватория, в которой Лист руководил классом игры на фортепиано. Он великодушно отказался от вознаграждения в пользу этого учебного заведения. В апреле он устроил сольный концерт, собравший сравнительно мало слушателей. «Из-за моей, – как они говорят – скандальной жизни – из-за этого они не пришли!» – восклицал расстроенный Ференц. Летом Лист и Мари отправились в Альпы. Впечатления от этой поездки нашли отражение в фортепианном цикле «Альбом путешественника», позже переименованном в «Годы странствий». 25 декабря 1837-го родилась вторая дочь Листа – Козима (в свое время она станет женой Рихарда Вагнера). Осенью 1838-го Лист и Мари предприняли настоящее странствие по Италии, переезжая из города в город. Путешествуя без определенной цели, подчиняясь только своим настроениям, они проводили время, знакомясь с произведениями искусства. «Красота этого благословенного уголка земли открылась мне в ее наиболее чистых, наиболее возвышенных формах, – писал композитор. – Мои мысли и чувства каждый день все больше укрепляли во мне сознание скрытого родства между всеми созданиями творческого духа. Рафаэль и Микеланджело помогли мне понять Бетховена и Моцарта…» Эти же мысли нашли свое отражение и в двух сочинениях Листа, написанных в те дни: «Обручение», к картине Рафаэля, и «Мыслитель» к статуе Микеланджело. В январе 1839-го путешественники приехали в Рим. Здесь 9 мая появился на свет единственный сын композитора – Даниель. Несмотря на рождение детей, отношения с Мари все более осложнялись. Ревность, эгоизм и стремление графини влиять на творчество Листа приводили к постоянным ссорам. К тому же она, не привыкшая к лишениям, не желала себе в чем-то отказывать. Однажды один из друзей оказался случайным свидетелем их размолвки и попытался успокоить Листа: «Подумай о Данте и Беатриче! Подумай, что этот божественный поэт прислушивался к ее словам, как к откровениям! Ты – Данте, она – Беатриче». Лист возразил раздраженно: «Какой там Данте! Какая там Беатриче! Таких, как Беатриче, создают Данте, причем в действительности они умирают, когда им восемнадцать лет». В середине ноября 1839-го Лист и графиня покинули Италию. Мари с детьми поехала в Париж, где ее ожидала мать композитора, а Ференц направился в Вену. Май-июнь 1841-го он провел в Лондоне. Графиня, несмотря на возражения Листа, сопровождала его. Осень они провели на рейнском острове Нонненверт. Здесь была создана первая немецкая песня Листа – «Лорелея». Лето 1843-го Лист вновь провел с Мари и детьми в Нонненверте, где сочинил несколько прекрасных и задушевных песен. Песня «Нонненверт» была создана на стихотворение жившего с ними князя Лихновского, написанное им в альбом графини д`Агу. Надо сказать, что композитор никогда не был обделен женским вниманием. Среди его любовниц значились самые блистательные красавицы Европы – принцессы, княгини, баронессы, дамы полусвета (среди них и знаменитая куртизанка Мари Дюплесси, ставшая прототипом «Дамы с камелиями»). Когда композитор концертировал в Дрездене, он познакомился с испанской танцовщицей Лолой Монтес, известной всему европейскому обществу своим неукротимым и авантюрным нравом. Своенравная красавица сопровождала композитора в его дальнейших поездках из города в город. Слухи об этом дошли до Мари, осыпавшей его в письмах жесточайшими упреками. Лист возражал ей с чувством оскорбленной гордости, и тогда графиня порвала с ним… Сам же композитор вскоре бросил Лолу, предусмотрительно оставив на столике в гостинице некоторую сумму. Проснувшись и не увидев Ференца рядом с собой, темпераментная дама устроила в номере дикий погром. В Европе потом еще не один месяц чуть ли не в каждом аристократическом семействе обсуждали этот безобразный скандал… Говорят, когда произошел окончательный разрыв с графиней, чувствительный Ференц облегченно воскликнул: «Каторжник любви наконец-то свободен!» А Мари… Мари не могла смириться с нанесенной обидой. Все под тем же псевдонимом Даниэль Стерн она опубликовала автобиографический роман «Нелида». Подражая роману Жорж Санд «Она и он», графиня описала в слегка завуалированном виде свои отношения с композитором, защищая при этом себя и обвиняя во всем его. Роман имел большой успех, хотя и вызвал немало порицаний в свете. Правда, Шатобриан считал его образцом остроумной иронии, а молодой писатель Ронсар, влюбленный в графиню, ставил ее произведения на одинаковую высоту с романами Жорж Санд. Последнее, очевидно, и явилось причиной того, что именно Ронсару Мари посвятила свои мемуары. Во время приезда в Париж в 1861 году Лист вновь встретился с графиней. «Она была удивлена моим затворническим образом жизни, который я сейчас добровольно веду, а также, возможно, и тем особым упорством, которое отличает мой жизненный путь как художника и которое она раньше никогда не замечала; теперь же она, кажется, оценила это, – делился он в письме к своей новой подруге Каролине. – Слушая мои рассказы о моей жизни… она – не знаю почему – была сильно растрогана, лицо ее залилось слезами. Я поцеловал ее в лоб – впервые после стольких долгих лет – и сказал: «Послушайте, Мари, будем говорить на языке простых людей. Благослови Вас Бог! Не желайте мне зла!» В тот момент она не могла мне ничего ответить, лишь слезы сильнее заструились из глаз. В 1862 в курортном городке Тропез неожиданно умерла их дочь Бландина. Ее смерть была тяжелым ударом для композитора. А еще спустя четырнадцать лет, пятого марта 1876 года, в Париже скончалась Мари, вскоре после того, как закончила свою книгу «Мои воспоминания». На удивление, в этих мемуарах ничего не говорилось о Ференце Листе… В связи с ее кончиной Лист писал своему зятю Эмилю Оливье: «Моя память о мадам д`Агу есть тайна, полная печали, которую я могу доверить только Богу, молясь, чтобы он даровал покой и вечное блаженство душе матери моих дорогих трех детей!» |
Читайте: |
---|