(1857-1889)

Огюст Ренуар познакомился с Жанной Самари, когда ей едва исполнилось двадцать лет. Только что с успехом прошел дебют этой актрисы на сцене одного из самых популярных театров Парижа, «Комеди Франсез», и ее имя не сходило с уст строгих ценителей актерской игры и женской красоты. Например, шалун Александр Дюма-сын сказал однажды мадемуазель Самари: «Ну и глазищи же у вас, Жанна! Так и подмывает их выколоть!»

Ренуар был тоже очарован ею. Жанна поразила его красотой, которую он искал всю свою жизнь… Не удивительно, что художник искренне обрадовался, когда к нему в мастерскую пришли родители Жанны и попросили написать портрет дочери: «Если вам нужна модель… Жанна так вами восхищается».

Большой парадный портрет Жанны Самари, который находится сейчас в Эрмитаже, был написан не сразу. Сначала художник выполнил этюд к нему. Эта работа 1877 года, хранящаяся в Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в Москве, настолько совершенна по исполнению, что может считаться самостоятельной и к тому же великолепной работой Ренуара.

Жанна жила на улице Фрошо, неподалеку от мастерской. Каждый день после полудня мастер отправлялся к ней, и артистка по два часа позировала ему. «Что за кожа!.. – восхищался Огюст. – Право, она все освещает вокруг… Настоящий солнечный луч». Перенося на холст ее живые черты, он старался передать не только внешнее сходство, но и ощущение собственного восторга. Позже Жанна рассказывала: Ренуар до такой степени всегда спешил приступить к работе, что порой забывал даже поздороваться. Во время работы над портретом он часто посещал спектакли «Комеди Франсез» – ему необходимо было наблюдать Жанну и в естественной домашней обстановке, и при свете рампы.

Для написания большого портрета он приглашал актрису в ателье на улицу Сен-Жорж.

«Она приходила к художнику рано утром и надевала розовое платье, в котором позировала и которое не заглушало розового тона ее щек и белизны лица, – рассказывает друг Ренуара Жорж Ривьер. «Луч солнца», – говорил Ренуар. Ее радостный смех, ее очаровательный детский характер, ее милые шутки, все в ней привлекало Ренуара, который никогда не делал портрета с большим удовольствием, чем этот».

С этой знаменитой картиной, отправленной художником на выставку, произошло непредвиденное: один из служащих зачем-то покрыл еще свежую живопись Ренуара слоем лака, отчего краски потекли. Художнику пришлось за несколько часов переписать весь огромный холст.

Долгое время этюд к большому портрету находился у мужа Жанны П. Лагарда, потом попал к знаменитому торговцу картинами Дюран-Рюэлю и, наконец, был куплен известным русским коллекционером И. А. Морозовым. В 1904 году картину привезли в Россию, и с тех пор она покидает Москву лишь на время больших международных выставок.

Портрет Самари писатель и художник Луи Леруа оценил следующим образом:

«…Приятная неопределенность в исполнении, неподдельная примитивность рисунка и небольшие зеленоватые оттенки на полной груди прекрасной дамы долго держали меня в плену! В богатое впечатлениями блюдо из красок одновременно входят ваниль, красный крыжовник и фисташки: этот портрет можно есть ложкой!»

Картины импрессионистов, к которым принадлежал О. Ренуар, нужно смотреть с определенного расстояния. Тогда-то и происходит чудо: мазки сливаются и дают тот образ, которого добивался художник. В портрете молоденькой актрисы Ренуар хотел передать свое первое впечатление от ее цветущей красоты и выразил его в звонком звучании зеленых, розовых, голубых тонов. Именно светлые краски юности восхитили Ренуара – синие сияющие глаза Самари, пунцовый рот, золотисто-рыжие волосы, нежный румянец.

«Я думаю, не так уж много наберется в мировой живописи портретов, где так естественно сочетается мысль и чувство, румянец женщины и обаяние человеческого разума, – пишет искусствовед Леонид Волынский. – Кажется, вот-вот улыбнется и заговорит эта синеглазая и рыжеволосая женщина, так умно и доброжелательно глядящая на вас, подперев щеку рукой».

Многое могло измениться в жизни Ренуара с появлением этой юной актрисы, но изменений так и не последовало. Прелестная голубизна глаз, шаловливая улыбка, свежее, как цветок, лицо… Модель, судя по всему, была влюблена в художника.

«Но, – сожалеюще утверждала Жанна, – Ренуар не создан для брака. Он сочетается со всеми женщинами, которых пишет, через прикосновение своей кисти». «Их глазами смотрит на вас сама душа Франции», – подчеркивает Л. Волынский, размышляя о женских портретах Ренуара.

Сам же Огюст говаривал:

«Мне жаль мужчин – покорителей женщин. Тяжкое у них ремесло! День и ночь на посту. Я знавал художников, не создавших ничего достойного внимания: вместо того чтобы писать женщин, они их соблазняли».

Он пошел по другому пути, создав великолепные портреты Жанны Самари. Перед нами не великая, а только начинающая, окрыленная удачей актриса и очаровательная молодая женщина.

К сожалению, ее судьба, сулившая столько радужных надежд, оказалась несчастливой: Самари умерла в тридцать два года от брюшного тифа.

«Я смотрю на портрет Жанны Самари, как я смотрел бы на портрет моей умершей сестры», – признавался Жан Ренуар.